"Что мы с тобой творим, Арик?.. Ведь это то же самое, что сесть за руль автомобиля посреди оживленной улицы без знания правил и навыков... Давай остановимся. Плюнь. Зарабатываешь ты "санрайдером", а я никайоном- уборкой. Нам пока хватает. От добра добра не ищут..." "А по-моему, ничего страшного мне не грозит. Яодет по рекомендации работника театрального музея. Говорю в принципе на том же языке, что мы читаем у Пушкина и Гоголя, разве что с акцентом. Так ведь каких только акцентов не было в многонациональной империи тех времен! Ты сама говорила, что нереализуемый талант сжигает. Если мое открытие никому не нужно, пусть оно приносит доход хоть моей семье. А риск? Любое новшество кто-то когда-то все равно должен испытать первым. Почему не рисковать самому изобретателю? И, наконец, мы уже приехали, специально прилетели в Санкт... как его там - Ленинград, квартиру эту сняли, потратили кучу денег. Что же, возвращаться в Израиль? И испытывать там, ни слова не зная по-турецки?" "А вдруг в этой комнате, откуда ты сейчас... ну, конверсируешься, кто-то окажется? Дом наверняка перестраивался за 175 лет много раз и имеетдругую планировку. На том месте, где ты стоишь как раз могла быть стена. Арик, ты же можешь тут же просто погибнуть..." "Вот тут ты права,Жанна, - сказал Арон. - Конверсироваться надо на заведомо пустом пространстве тех времен. И ночью, чтобы никого там не испугать. Пожалуй, лучше всего подходит бывшая площадь Мира. Мы станем за автовокзалом. Там в наши с тобой времена никогда не было ночью прохожих... В прошлом же на Сенной был базар. Ночью, тем более в будни, он должен быть пуст... Я где-нибудь отсижусь до утра, а потом пройдусь по лавкам и попробую обменять эти часы, авторучки и плейеры на золото... А золото - здесь или у нас на доллары. Рискнем?"
